Загадка « Алгембы »
Первая «стройка века» преследовала совсем не экономические цели
Предлагаемый вниманию читателей текст является первой публикацией в российских центральных СМИ, посвященной загадочному проекту « Алгемба ». Только по прошествии восьмидесяти лет детали авантюрной «стройки века», преданной современниками забвению, стали достоянием широкой публики. История « Алгембы » и многие другие факты из истории отечественной нефтедобычи, не известные даже исследователям, собраны в книге «Русская нефть, о которой мы так мало знаем», выходящей в издательстве «Олимп-Бизнес». «Ко» с любезного разрешения издателей публикует фрагмент книги.
В кровавой истории первых лет правления большевиков нефтяной проект « Алгемба » – один из самых загадочных. Первые три буквы мистически непонятного, мрачно-красивого слова « Алгемба » – это аббревиатура названия Александров-Гай – городка в Саратовской области. Конец слова – Эмба, река, давшая название Эмбенскому нефтеносному району. « Алгембой » было названо, начатое там грандиозное и совершенно бессмысленное строительство, находившееся под самым пристальным вниманием главы большевистского государства.
К началу 20-х годов XX века Александров-Гай был конечным пунктом железной дороги, проложенной еще при царе. Дальше на юго-восток до реки Эмбы простиралась широкая полоса безводных солончаковых пустынь.
В этих безжизненных краях десятки тысяч людей в 1920 – 1921 годах вели строительство нефтепровода и железной дороги, изначально не имевшее никаких шансов на завершение. Трасса проходила по прямой – от Эмбенских нефтепромыслов через реку Урал и Александров-Гай на Саратов.
Десятки тысяч жизней « Алгемба » замела песками, поглотила навсегда. А железной дороги дальше Александрова-Гая до сих пор нет.
Что же побудило большевистское руководство бросить огромные человеческие, материальные и финансовые ресурсы на эту авантюру, словно в жертву неведомому идолу? После подробного знакомства с историей строительства становится ясно, что его невозможно назвать даже попыткой решения каких-либо народно-хозяйственных задач страны. « Алгемба » стала первой классической «стройкой века», изумляющей наблюдателей и потомков полным отсутствием рациональных мотивов.
Армия меняет ружья на лопаты
В конце 1919 года на фронтах гражданской войны обозначился явный перелом. Большевистская армия приближалась к районам нефтедобычи. Наиболее успешное наступление шло в направлении Эмбенского нефтеносного района. Бои вела Четвертая армия Туркестанского фронта под командованием тридцатичетырехлетнего Михаила Фрунзе. Несмотря на огромные потери от тифа, составлявшие до сотни человек в день, войска Фрунзе в ноябре-декабре 1919 года разгромили основные силы армии генерала Толстова.
Именно тогда, в декабре 1919 года, в Кремле и появляется идея « Алгембы ». Руководство в Москве составляет планы по скорейшему вывозу нефти из Эмбенского района. Принято решение срочного строительства железной дороги. Чуть позже возникает идея проведения параллельного ей нефтепровода.
8 января 1920 года кавалерийские части Четвертой армии заняли Эмбенские нефтепромыслы – Доссор и Макат. Можно было начинать реализацию задуманного строительства.
17 января 1920 года председатель Реввоенсовета Троцкий посылает Фрунзе телеграмму. В ней он приказывает перевести Четвертую армию на строительство железной дороги Александров-Гай – Эмба. Ленин делает в телеграмме приписку: «Прошу т. Фрунзе в соответствии с указанием Троцкого развить революционную энергию для максимального ускорения постройки дороги и вывоза нефти».
Всего за два дня до отправления этой телеграммы, 15 января 1920 года, Совет обороны преобразовал дислоцированную на Урале Третью армию в Первую трудовую, а двумя днями позже Политбюро приняло решение о создании четырех трудовых армий. Что же касается Четвертой армии, то она оставалась боевой единицей. Поэтому перед Фрунзе ставились именно боевые задачи.
Михаил Фрунзе приказы не обсуждал и на трудности при их выполнении не жаловался. Тем не менее 19 января 1920 года он телеграфирует Ленину: «Все распоряжения согласно последним указаниям отданы. Однако, принимая во внимание трудности с транспортом, доставкой большого количества строительного материала и распределением его по линии проектируемой стройки, затруднительностью размещения необходимого количества рабочих команд в условиях безводных степей и отсутствия топлива, считаю долгом доложить, что осуществление постройки встретит большие препятствия».
Вскоре все случится именно так, как предрекал Фрунзе.
После телеграммы Ленина и Троцкого Четвертая армия в туркестанской кампании больше не участвовала. Военные действия в Туркестане Фрунзе вынужден был вести силами всего одной регулярной армии – Первой. Четвертая армия даже не преследовала разрозненные части Уральской армии белых, отступающие вдоль восточного побережья Каспия в Персию. Будущая железная дорога к нефтепромыслам оказалась важнее.
Действительно, к февралю 1920 года в Москве твердо решили: строить от Саратова к Эмбе параллельно железную дорогу и нефтепровод. Именно тогда в ленинских документах замелькало слово « Алгемба »: «Предлагаю удвоить усилия для постройки « Алгембы »... О ходе работ доносите каждые две недели».
Откуда такая срочность и повышенное внимание к строительству, которое все никак не могли начать? В чем смысл форсирования событий?
Как было объявлено, первоочередной задачей строительства являлся вывоз весной 14 млн пудов нефти, скопившейся на Эмбе к моменту прихода большевиков. В предыдущие годы нефть с промыслов доставлялась к пристани Ракуша на Каспийском море по 60-верстному нефтепроводу. Теперь он не функционировал.
К открытию навигации нужно было как минимум отремонтировать нефтепровод, подготовить транспортные суда, привести в порядок дамбу, чтобы облегчить перегрузку нефти на каспийском мелководье. Но ничего этого сделано не было.
Между тем Красная армия в марте-апреле 1920 года заняла основные районы нефтедобычи: Грозный и Баку. Проблемы Эмбенского нефтяного района, дававшего в 1913 году всего 1,1% годовой добычи российской нефти, казалось, должны были отойти на второй план. Но присоединение Грозного и Баку не изменило ни планов советского правительства, ни исключительного интереса к проекту лично Ленина. Высшее руководство продолжало принимать все новые постановления относительно « Алгембы ». В марте был опубликован декрет Совета рабоче-крестьянской обороны «О сооружении нефтепровода от Эмбенского нефтеносного района до Саратова». В конце апреля Совет труда и обороны (СТО) принял постановление о создании Второй (Поволжской) революционной трудовой армии. Ее костяк образовали части Четвертой армии Фрунзе. Основная задача – строительство « Алгембы ». Ленин по-прежнему придавал этому проекту огромное значение. Проблемы « Алгембы » обсуждались с его участием с мая по август 1920 года не менее пяти раз.
« Алгемба » не нужна и невозможна?
25 апреля 1920 года началась война с Польшей. С « Алгембы » на польский фронт была отправлена лишь 25-я стрелковая дивизия. В самый разгар войны с Польшей Ленин подписывает одно за другим постановления, содержащие невыполнимые требования в кратчайшие сроки закончить строительство « Алгембы », хотя стало абсолютно очевидно, что это строительство летом 1920 года было уже не нужно.
Действительно, хотя на эмбенских промыслах к тому времени был накоплен сравнительно большой запас нефти, эмбенская добыча в 1920 году снизилась до 23 000 пудов в месяц. Минимальная годовая пропускная способность только нефтепровода была рассчитана на 90 млн пудов, то есть вшестеро больше максимальной добычи, достигнутой на Эмбе в 1914 году и в полтора раза больше мощности крупнейшего трубопровода Баку – Батум! И это не считая проектируемой железной дороги, рассчитанной на 22 пары поездов ежедневно!
Можно предположить, что надеялись на увеличение добычи нефти. Однако никакого восстановления разрушенных скважин и бурения новых в 1920 году не проводили, ситуация практически не изменилась и в следующем году. Не строились даже емкости для хранения нефти! Поэтому уже летом 1920 года пришлось выливать ее в песок.
Итак, получается, что « Алгемба » как артерия транспортировки нефти была не нужна. Она также была и невозможна! Для нефтепровода и железной дороги требовались определенные ресурсы: трубы, рельсы, шпалы, оборудование. Их объемы легко было рассчитать. Очень просто было также сопоставить то, что требовалось, с тем, чем страна располагала или могла получить за год, отведенный для строительства. Материальных ресурсов очевидно не хватало.
Только власть и деньги?
15 апреля 1921 года Совет труда и обороны принял решение о прекращении строительства нефтепровода. Спустя три недели вышло постановление о снижении ударного темпа строительства железной дороги. Наконец, 6 августа работы по проекту « Алгемба » были полностью остановлены.
Если раньше было непонятно, почему начали строительство « Алгембы », то теперь актуален другой вопрос: почему все-таки решили его прекратить? Конечно, дело не в гибнущих рабочих. Дальнейшая история СССР показала, что на «человеческих ресурсах» не экономили. Или завершилась эпоха военного коммунизма? Изменилась расстановка сил в высших эшелонах власти после X съезда большевиков? А может быть, какие-то задачи благодаря « Алгембе » к весне 1921 года были уже решены, и подлинный, глубинный смысл проекта отнюдь не сводился к созданию магистрали для транспортировки несуществующей нефти?
В архивах сохранился ряд официальных писем. В них руководство « Алгембы », «во имя достижения высших государственных интересов и обеспечения конечных успехов международной пролетарской революции», просило права не отчитываться ни перед кем, включая Рабоче-крестьянскую инспекцию (РКИ), о расходовании наличных денег, выделенных на строительство « Алгембы ». Данная просьба обосновывалась тем, что любые сведения из советских учреждений попадают в ВЧК, а потенциальные партнеры по строительству « Алгембы » как черт ладана боятся этой грозной организации. А речь между тем шла о громадных суммах – только в 1920 году на постройку « Алгембы » был ассигнован миллиард рублей.
После нескольких подобных обращений их авторам удалось «пробить» нужное решение, освобождающее организацию от всякого контроля за расходованием средств. В феврале 1920 года председатель Всероссийского Совета народного хозяйства Рыков пишет: «Постановлением Совета обороны от 24 декабря прошлого года комитету государственных сооружений предоставляю право закупки для нужд постройки железнодорожной линии Александров-Гай – Эмба материалов, инструментов и оборудования на частном рынке и за наличный расчет». А 21 февраля Ленин дает директиву РКИ: «Предлагаю не стеснять формальностями в отпуске денег при заготовках и закупках Главкомгосоора для « Алгембы ».
Совершенно ясно, что, несмотря на гражданскую войну и экономическую блокаду СССР, перед людьми, получившими в свое полное распоряжение средства « Алгембы », открывалась возможность переправить эти деньги за границу, ведь те, кто занимался строительством « Алгембы », занимались и знаменитыми «паровозными поставками». Речь идет о договоре со Швецией и Германией на поставку тысячи паровозов в Россию. Сделка оказалась крайне невыгодной для России и частично фиктивной, но скандал был замят. Известно также, что, по крайней мере, один из участников сделки, а именно глава советской делегации Ломоносов, был также связан и с « Алгембой ». Это он в феврале 1920 года возглавлял Главкомгосоор – Главный комитет по госсооружениям.
В большевистском руководстве говорили, что нарком внешней торговли Красин обвинил Ломоносова в «преступнейших торговых сделках», однако Ленин категорически отверг саму возможность такого обвинения. Тем не менее Ломоносов из-за границы в советскую Россию не вернулся – благополучно эмигрировал и почти через 30 лет спокойно умер в Канаде.
Контакты с западными финансовыми центрами могли поддерживаться и не через Ломоносова, но они, несомненно, существовали. В неразберихе и абсурде « Алгембы » делались огромные деньги. А после письма Рыкова круг желающих поживиться рос с каждым днем.
К весне 1921 года исчезнувшими миллионами заинтересовались в ведомстве «железного Феликса». Пропавшие деньги искали долго, но миллионы исчезли безвозвратно. В документах сохранились только фамилии (без инициалов) двух «косвенно виновных», но следы этих людей затерялись сразу же.
Налицо были факты очевидного разгильдяйства и хищений, но можно предположить и наличие других, скрытых причин загадочного строительства. Чем все-таки руководствовался Ленин? Нет фактов, говорящих о его «особых отношениях» с исчезнувшими большевистскими снабженцами. Есть лишь один очевидный факт: вождь большевиков отчего-то упорно не хотел замечать экономической бессмысленности проекта.
Но данное утверждение вовсе не означает, что « Алгемба » была абсолютно бессмысленна. Например, она вполне могла способствовать достижению некоторых политических целей и решению проблем власти.
В политическом плане наиболее существенной задачей « Алгембы » представляется постепенное преобразование Четвертой армии Фрунзе во Вторую трудовую и ее последующее расформирование.
Любимая Михаилом Фрунзе и фактически им созданная Четвертая армия была лучшей в республике. Ее заслуги на туркестанском фронте неоспоримы. Противник в Туркестане превосходил в живой силе войска лучшего полководца Красной армии в несколько раз. В крупнейшей Бухарской операции эмир бухарский, при примерном равенстве в артиллерии, имел вчетверо с лишним больше штыков и сабель. Но Фрунзе взял Бухару – и не получил от Ленина поздравительной телеграммы. Создавалось впечатление, что Ленину вообще не был нужен Туркестан. Хотя, скорее всего, ему были не нужны победы молодого, талантливого Фрунзе. За все время победоносного туркестанского похода Ленин ни разу не поздравил войска с успехами. Более того, все контакты главы правительства с командующим фронтом ограничивались... проблемами нефти! Если судить по заслугам, то именно командиры Четвертой армии должны были стать будущей военно-политической элитой страны.
Четвертая армия, сменившая в 1920 – 1921 годах винтовки на лопаты, исчезла как боеспособная единица. И руководящая военно-политическая элита вышла из Первой конной, созданной в самом конце 1919 года и мало проявившей себя в боях.
Во время Туркестанского похода Фрунзе Егоров и Тухачевский командовали войсками в проигранной войне с Польшей. И лишь нараставшая угроза со стороны генерала Врангеля заставила Ленина и Троцкого поставить Фрунзе во главе Южного фронта. Кстати, после победы над Врангелем Михаил Фрунзе был назначен послом в Турцию, что скорее напоминало ссылку. В 1925 году Фрунзе при странных обстоятельствах ушел из жизни в возрасте 40 лет.
Противостояние главы государства и генерала-героя не редкость в политической жизни многих стран, в том числе и в нашей. Проект « Алгемба » – пожалуй, самый загадочный и дорогой способ выхода из такого противостояния.