ОЛЕЧКА И ВОЗДУШНЫЕ ТЕРРОРИСТЫ
COLUMBIA GOSSIP ONLINE, 14.07.2008, BY NORA ANDERSON.
«Минувший уикэнд едва не омрачился для хозяев Белого Дома скандалом. Как сообщили инсайдерские источники, утром в субботу на лужайке перед зданием расположилась группа афганских детей с их учительницей. Предполагалось, что там состоится их встреча с супругой президента: дети прибыли в США с мирной целью – рассказать, как плохо живется у них в стране, да еще и ракеты на голову валятся. По заключению экспертов из Пентагона, взрывчатых веществ и оружия массового поражения дети при себе не имели.
Первая леди, однако, на встречу не пришла – ее пресс-секретарь сослалась впоследствии на причины санитарно-гигиенического характера. Когда официальный представитель Белого Дома сообщил об отказе, учительница-афганка ответила, что она и дети намерены ждать на лужайке столько, сколько нужно, и, если потребуется, они умрут здесь от голода и прочего недоедания. Это заявление было немедленно передано в телеэфир дежурными съемочными группами CNN и ABC.
В то время как уполномоченные лица в Белом Доме решали проблему путём имплицитного пофигизма, к миссии обратилась неизвестная молодая женщина. Наши коллеги-телевизионщики утверждают, что «голос, мимика и жестикуляция» ее были таковы, что поначалу неизвестную приняли за миссис Президент, хотя та в это время была занята важными государственными делами у своей массажистки. Женщина сочувственно выслушала детей и знаками объяснила им, что все их просьбы обязательно будут выполнены. К этому моменту кое-кто заметил, что неизвестная не владеет английским языком и вообще, похоже, не является первой леди, однако дети уже удалились с лужайки вместе с учительницей, хором исполняя песню про добрых американцев; таким образом, конфликт был исчерпан.
Мистер Президент смотрел прямую трансляцию с лужайки в программе новостей и тоже оказался введен в заблуждение. Он долго орал на супругу, что, раз она уже пообещала не садить больше ракетами по афганским горам, так пусть сама ловит террористов голыми руками.
Нам удалось выяснить, что добровольной актрисой была тридцатидвухлетняя туристка из России, приехавшая к Белому Дому вместе с подругой «посмотреть на эту… ну, как ее…». Корреспондент, взявший у «актрисы» эксклюзивное интервью, узнал, что ее зовут Olya Fialkovskaya, и что она вмешалась лишь потому, что ей стало жалко детей, которые собрались умереть с голоду. По ее словам, она никогда не видела первую леди, но легко представила себя на ее месте, что и сделало возможной столь достоверную имитацию.
Подруга «актрисы» (Adelina) пояснила, что «с Фиалковской такое бывает, и это вообще fucking клиника», после чего добавила: «Ольга, пошли отсюда, коровища, пока нас не привлекли! Я же тебе говорила, что Моника Левински здесь больше не живёт!»».
-1-
Илюха Кирзач вломился в квартиру своего боевого товарища Витюхи Лыткарина и сходу задал вопрос:
- Новости знаешь?
- Не-а. Чё, опять евро вырос?
- Хуже. Питона из Бутырки переводят. Насовсем. В этот, как его – в Тауэр.
Витюха уронил себе на ногу гирю, которой накачивал мощную бицуху.
- Фигасе! Зачем он в Тауэре нужен? Это ж где-то в Париже, да?
- Почти угадал, - хмыкнул Илюха. – В Лондоне! Англичане устроили, чтобы его там судить. Вроде бы он в Англии дел натворил больше, чем здесь.
Витюха почесал слегка отбитую ногу.
- Как будто он наших ребят живыми в землю не здесь закапывал, - расстроился он. – Слушай, а там, в Англии, как вообще казнят? Башку отрубают?
- Ага, а потом ноги, чтобы кровью истек. Да они там всех чеченцев уже пригрели, Питону и подавно бояться нечего. Ну, поругают немного – типа, ах ты, бэд рашн. Дадут лет двадцать в лучшем случае, но через три года выпустят за хорошее поведение. Догоняешь?
- Догоняешь… - пробормотал Витюха и снова принялся тягать гирю. Илюха отобрал у друга снаряд и осторожно поставил его на пол.
- Так, ты с гирями давай уже завязывай. Есть серьезный разговор.
- А чё? – спросил Витюха.
- У нас осталась последняя возможность отличиться. Питона повезут в Лондон обычным самолетом, никаким даже не спецрейсом. И сопровождать его будет один интерполовец. Мы с тобой захватываем самолет и требуем посадки в Польше.
- А чё в Польше? Чё не в Никарагуа? – удивился Витюха.
Илюха тяжко вздохнул. С тех пор, как они вместе крошили братву из казанской бригады, Витюха не только не поумнел – вообще со своим чердаком перестал видиться.
- В Польше потому, что там сейчас живет Вадя-Одессит, в Варшаве. И бабла за Питона отвалит – считать заколебешься. Питон закатал в асфальт троих его бойцов и любовницу, причем катком сам управлял. А теперь слушай сюда. У меня есть классный план, как мы это сделаем.
Прибывшие по телефонному звонку Стасик и Эдик застали двоюродную сестренку Ланочку в необычайном волнении.
- Ланк, чё такое? – спросил Стасик, сваливаясь в кресло и вставляя в зубы папироску странного вида.
Ланочка вырвала у него странную папироску и выкинула ее в окно.
- Озверел, что ли? Шмаль в другом месте курить будешь! И вообще – пока не закончим с одним делом, шмаль никто не курит. Ни ты, ни, - Ланочка ткнула пальцем в Эдика, - ты. Ясно?
- Не-а, - признался Эдик. – А я тут при чем?
- При том, дебил. Тебе в армию когда идти?
- Осенью… - потупился Эдик.
- Здорово. Наверняка попадешь в Чечню, - цинично усмехнулась Ланочка. – Там тебе самое и место.
- Я косить буду…
- В смысле, косяком военкомат обкуривать? Попутного тебе ветра в мозжечок. Стас, а у тебя как жизнь? Ты братве уже полтину косых отдал?
Недавно Стасик, управляя своим раздолбанным «Дэу эсперо» в состоянии острого отравления наркотиками, раздолбал заодно бандитский джип и попал на конкретные бабки – вместе со «счетчиком» и полным базовым набором услуг.
- Не-е-е… откуда в жопе алмазы? – протянул Стасик с философским видом бывалого разработчика месторождений.
- Значит, вы горите желанием узнать, какое мы собираемся провернуть дело? Хорошо. Кто из вас помнит нашу тётю Алину?
Стасик с Эдиком переглянулись.
- Ну, помним… - ответил Эдик. – Но ее ж вроде как бы типа… какой-то авторитет замочил, да?
- Не просто замочил, а долго ее пытал, - страшным голосом уточнила Ланочка. – А она под пытками выдала, где хранятся все наши семейные драгоценности: ну, бриллианты всякие, ювелирка на лимон баксов по минималу…
- Столовый мельхиор, - вставил Стасик.
- Дурак ты, Стас, и не лечишься, что обидно. Этот авторитет – погоняло у него Питон – спрятал наши брюлики где-то в Англии, у него там недвижимость. И здесь, мальчики – внимание: один мой приятель работает в прокуратуре, и он мне сказал, что Питона завтра отправят в Лондон, на судебный процесс. Из Москвы. Простым пассажирским самолетом с одним охранником. Всем понятно, о чем я?
- Ни хрена не понятно. Лан, - Эдик вытаращился на кузину, - ты же не предлагаешь захватить этот самолет?
- Предлагаю. Мы захватим самолет, возьмем Питона в заложники и в Лондоне с ним смоемся, пока ихние копы будут пачками щелкать. Расколем его по-быстрому, где наши сокровища, потом их заберем и сделаем ноги. И все в плюсе.
- Если только нас не перестреляют из гранатометов, - глубокомысленно поправил кузину Стасик. – Тогда мы все окажемся в охеренном минусе.
Ланочка гордо подняла голову и приосанилась.
- Кто не рискует пить денатурат, тот и не пьет его. А будете сидеть без движения и смолить косяки – вас и так перестреляют. Одного в Чечне, другого – прям по месту прописки, чтоб машину водить научился.
- И как мы это сделаем? – спросил Эдик, зачаровано глядя на Ланочку.
- Я кое-что придумала… Эй, ребята, не надо так на меня смотреть! – Ланочка поспешно запахнула на себе короткий халатик. – Инцеста не будет!
Когда Маша Коржова с тридцать пятой попытки дозвонилась мужу на сотовый, голос у нее был встревоженный.
- Паш, а Паш!
- Ну чего?
- Паш, я вот думаю… Может, нехорошо, что мы Виталичку в эту Англию отпускаем?
Паша Коржов ухмыльнулся. По его мнению, сыночка Виталичку давно пора было куда-нибудь отпустить – и подальше, чтоб назад дороги не нашел. Потому что надоел. Как с утра задницу перед компьютером пришвартует, так до вечера и сидит – целыми днями. В этот свой… флайтсимулятор режется.
- А что тебя конкретно беспокоит? – спросил Паша.
- Паш, он в последнее время какой-то не такой. Всё что-то про себя бормочет, и лицо у него странное. Паш, ты как хочешь, а я что-то боюсь.
- Ну, а я не боюсь. А ты – как хочешь. А морда у него не странная, просто кривая – это от жидкокристаллического монитора. Скоро он вообще мутировать начнет.
- Да ты что… - обалдела Маша. Раньше ей и в голову не приходило, что от жидкокристаллических мониторов бывают такие напряги.
Поздним вечером Ниночка и Юрочка Курилковы лежали в роскошной супружеской постели и смотрели друг другу в глаза. Они были женаты уже целых две недели, но это занятие до сих пор им не наскучило.
- Юрочка, я тебя люблю, - проворковала Ниночка.
Юра ласково почесал женушку за левым ухом – забавно колыхнулась огромная клипса. В свои тридцать четыре года Ниночка всё еще косила под диско-восемьдесят.
- Я тоже тебя люблю, Нусик. Ты – самая красивая женщина во Вселенной.
Ниночка замурлыкала, словно рыжий котёнок в гипюровой ночнушке.
- Нин, а Нин, - сказал Юра, нашаривая что-то под одеялом.
- Ась?
- Помнишь, я обещал, что подарю тебе всё небо?
Ниночка облизнулась влажным розовым язычком. У нее было предчувствие, что сейчас ей подарят… ну, возможно, не совсем небо, но точно что-то волшебное.
- Во! – жестом профессионального фокусника Юрик извлек на свет божий небольшой пистолет.
- Мама, что это???!!! – завопила Ниночка, грохаясь на пол.
- Как – что? – Юрочка свесился с кровати и нашел глазами супругу – та пыталась забиться под тумбочку. – Это – пистолет.
- Юр… Юрочка… Любимый, но… зачем тебе пистолет?
- Ну… - Юрик почесал затылок. – Как – зачем? Мы с тобой угоним самолет. Как Бонни и Клайд. И полетим туда, куда ты захочешь! – торжествующе добавил он, за руку втягивая женушку обратно на кровать.
- В Новую Зеландию! – прошептала Ниночка.
- Да хоть на Северный Полюс! Слушай, я уже всё продумал. У меня одноклассница работает в авиакомпании, я с ней созвонился, и она сделала нам два билета на очень удобный рейс. В принципе, это рейс до Лондона, но – самое клёвое – там очень мало пассажиров. То есть, нам никто не помешает! Вылетаем завтра в четыре часа и отрываемся по полной!
- Юрочка, я тебя обожаю! – воскликнула Ниночка. – Я очень хочу, чтобы как Бонни и Клайд!
Губы влюбленной пары слились в долгом горячем поцелуе…
Двое иностранцев подозрительно арабской внешности уже битый час торчали на Красной Площади. Они фотографировались на фоне храма Василия Блаженного. Лица у обоих были мрачные и небритые, но светились каким-то Внутренним Светом. Диагноз легко ставился даже за километр: этих людей ведет по жизни некая высшая цель.
Одного из фотографов звали Абдула, а второго – Салим-Джабар, и недавно они прошли полный курс пилотирования самолета «Боинг-737» в США, после чего с фальшивыми паспортами прибыли в столицу России.
- Это будет скоро, Абдула, - многозначительно произнес Салим-Джабар, вглядываясь в мониторчик цифровика «Сони».
- Скоро, Салим-Джабар. Кстати, когда?
- Прямо завтра, Абдула, шайтан тебе в штаны! Когда же ты свой склероз лечить начнешь? Хотя, уже, конечно, поздновато. Завтра Аллах примет нас к себе!
- Я помню, я просто на всякий случай, - пробурчал Абдула. – Аллах Акбар!
- Да, мы раздолбаем всё это самолетом. Эти русские неверные псы будут плакать кровавыми слезами! Аллах Акбар!
Проходивший мимо сотрудник милиции стрёмно покосился на арабов и на всякий случай прибавил шагу – мало ли что…
-2-
Высокий не худой мужчина в звании полковника ФСБ уселся за стол напротив человека из Интерпола.
- У нас всё готово для переправки Питона, - сообщил полковник. – А что у вас?
- А у нас в «Газпроме» газ, - срифмовал интерполовец. – Да вы не беспокойтесь, господин полковник. Позиции обозначены. В самолете будет объект плюс один наш человек.
- Вот представьте себе – я беспокоюсь, - проворчал полковник ФСБ. – Этот урод знает государственных тайн больше, чем весь аппарат президента, за ним охотятся его бывшие подельники… и вообще все, кого он кинул. Если Питон попадет не в те руки, лясы с ним точить не будут. Ладно, если просто на кусочки порежут, а то ведь возьмут и вкатят подонку дозу наркотика правды. Можете себе представить, сколько он информации сольет?
- Ну, это уж ваши проблемы. Мы даём вам зелёную улицу, а вы крутитесь, как хотите.
- Да уж будем, деваться некуда, - угрюмо ответил полковник ФСБ.
Есть мнение, что любая настоящая блондинка когда-нибудь обязательно дождется своего звёздного часа. Олечка Фиалковская своего уже почти дождалась, но теперь не знала толком, надо оно ей или не надо.
После того случая, когда Оля изображала на лужайке возле Белого Дома жену президента, на нее обратила внимание студия «XX век Фокс». Оле предложили главную роль в новом шпионском блокбастере «Завтра никогда не сегодня». Ее героиня – сотрудница Интерпола, раскрывшая преступный заговор в руководстве международной полиции и вынужденная вступить в опасную схватку с бывшими коллегами за торжество закона и за собственную жизнь. По сюжету агентесса – добрая, немного наивная девушка, виртуозно владеющая огнестрельным оружием. Продюсеры фильма специально приехали в Москву с готовым контрактом и для пробы попросили Олю «что-нибудь показать». Эта роль была самой светлой Олечкиной мечтой, и в образ она вжилась за одну секунду: шуганула продюсеров так, что те полчаса провалялись на полу «лицом вниз, руки на голову», и встать осмелились лишь после того, как Олина подруга Аделинка сказала, что у Ольги пудреница вместо пистолета.
До начала съемок оставалось чуть больше двух месяцев, и продюсеры договорились с начальством московского отделения Интерпола, чтобы восходящую звезду приняли на работу курьером – для вникания в атмосферу. Поначалу Оля пребывала в сладкой эйфории и даже выучила пару фраз по-английски, но ближе к отъезду в Голливуд ее восторги стали обнуляться. Правильно ли она сделала, что подписала контракт? Ведь не просто так седьмое чувство всю жизнь подсказывало ей не лезть в киноиндустрию. Вроде все данные есть, а вот интуиция - против, словно в актерской работе кроется какая-то специально для Олечки подстроенная ловушка.
И поделиться сомнениями было не с кем – любимые подруги уехали на летний отдых, пожелав ей блистательного дебюта. Оля с удовольствием составила бы им компанию, но была слишком занята – «вникала в атмосферу», мотаясь с документами из одной спецслужбы в другую. К тому же, она капитально прибавила в весе, что входило в условия контракта – сценаристы придерживались мнения, что стройные худышки зрителям уже не интересны.
…Сидя в кафе «Мармеладик», Олечка лакомилась мороженым. Ей вовсе не хотелось лакомиться – просто ужасно хотелось мороженого. Она доедала уже третье и была отвратительна самой себе. Утром она сделала жуткое открытие: на нее не налезают купленные всего месяц назад брючки-клеш. Про любимые кофточки и говорить-то стыдно: декольте по швам трещит, а проколотый в модном салоне пупок выпадает наружу вместе с животом…
Да еще официантка с усмешечкой на нее посматривает. Ждет, что она закажет четвертую порцию. «Я не хочу больше мороженого», - сказала себе Оля и кивнула официантке.
- Хотите еще мороженого? – поинтересовалась телепатка в фартучке.
Олечка сглотнула предательски набежавшую слюну.
- Ничего больше не хочу. Дайте, пожалуйста, морож… то есть, счет.
Расплатившись, она выбралась из-за столика и пошла на выход. В холле ей попалось зеркало в полный рост, и она невольно перед ним задержалась. Вот мало того, что фигурка ей от папы с мамой досталась такая… фигуристая, так еще и контракт этот дурацкий. В офисе ее называют «Пончик» и веселятся над ее неуклюжестью (посетив один раз тренировку по рукопашному бою, Оля собственной коленкой подбила себе же глаз). Так, а это что за новшество – уж не прыщик ли, в ее-то возрасте?!
Резко подавшись к зеркалу, Оля врезалась в него лбом. Брызнули осколки.
…Минут через тридцать, уже дома, Оля одной рукой удерживала под кудрявой челкой холодный компресс, другой нервно комкала счет за нанесенный «Мармеладику» ущерб, а между плечом и ухом зажимала трубку телефона. Она была совсем не в настроении общаться с шефом, но тот, как оказалось, не имел в виду ничего предосудительного. В смысле, не собирался экстренно использовать ее вместо девочки на посылках. Даже наоборот.
- Ольга, можешь попрыгать от счастья, - сказал шеф. – Ты у нас больше не работаешь. Мне звонили из «Двадцатого века Фокса» и велели срочно тебя им прислать – у них какая-то подвижка с графиком. Не слышу радостного визга! Ты ведь об этом мечтала?
- Ага, мечтала… Мечтать-то не вредно, но туда ведь самолетом, а я боюсь, меня из самолета попросят – чтобы вес не зашкаливал.
- Фиалковская, хватит комплексов неполноценности! Ты – курьер интерпо… я хочу сказать, ты – бывший агент Интерпола и должна быть уверена в себе на сто процентов!
- Вот именно, - возмутилась Оля. – Я еще с самого утра была в себе уверена – что-нибудь обязательно натворю. И, знаете, раздолбала в кафе зеркало. Типа, головой.
В трубке приглушенно хрюкнуло.
- Шеф?
- Извини, отвлекся. Передачу смешную показывают. Короче, мы тебе билеты забронировали, полетишь через Лондон с пересадкой, попутного ветра до самого Голливуда, и прекращай комплексовать. Вон, Джулия Робертс тоже после тридцатника знаменитостью стала. Всё понятно?
- Так точно, разрешите идти, - уныло ответила Оля. – То есть, соррьки… и вам счастливо оставаться. Смайлик.
- Вот, это другое дело. Два смайлика.
Закончив разговор, Оля положила компресс на клавиши телефона и побрела в ванную намочить скомканный счет из кафе, по дороге выкинув трубку в мусорное ведро.
Пассажиры рейса номер четыре-семь-пять Шереметьево-Хитроу подтянулись в аэропорт вскоре после полудня. Пилоты с парочкой стюардесс еще пили кофе в комнате для инструктажа, а Юрик Курилков выполнял уже восьмой заход к металлодетектору. Стоило Юрику приблизиться к аппарату, тот начинал орать, как потерпевший.
- Выньте всё из карманов! – покрикивала на Юрика дежурная. Ниночка стояла сзади с потерянным видом и не знала, чем помочь. – Ключи давайте сюда. Зажигалку – сюда. Подтяжки – сюда! – «Би-и-и-ип!!!». – Бумажник – сюда. Запонку от галстука – сюда. Что в штанах, покажите!
- Ни хрена она маньячка, - поделился мнением Илюха с Витюхой. Оба ждали своей очереди чуть поодаль.
- А ты как думал? Надо будет – она его и анально обыщет.
- Блин, не напоминай, - скривился Илюха. В СИЗО его с этими обысками просто забодали.
Юрик извлек из-за пояса пистолет и вручил его дежурной. Та осмотрела оружие и презрительно кинула его на стол.
- Зажигалка, на фиг? Мужчина, зачем вам столько зажигалок? У вас на рейсе всё равно курить запрещено.
- А вдруг мне в Лондоне покурить захочется? А у них там дожди всякие с туманами, одна зажигалка может отсыреть. Я тогда и прикурю от второй, - Юрик победоносно прошагал сквозь детектор. Последний не посмел даже пикнуть – что ни говори, а Курилков его умыл как надо. Оказавшись «по ту сторону», Юрик быстро распихал по карманам свои аксессуары и нарядился в подтяжки.
- Юр, Юр, - Ниночка подхватила мужа под руку. – Так он у тебя что – не настоящий? Ты что – с ЭТИМ собрался самолет угонять?
- Спокуха, Нинон, главное – психологический эффект! В самолете же никто не знает, что он не настоящий. Нагоним на них страху, и все дела.
Если бы дежурная у детектора услышала этот диалог, она бы подивилась человеческой наивности. Но она не услышала. Она просто передала по каналу спецсвязи сообщение для экипажа: один из пассажиров имеет при себе зажигалку в виде пистолета и вообще выглядит не очень вменяемым. Опасайтесь психологических эффектов...
Илюха и Витюха тоже двинули к детектору, но были подрезаны мешковатым чудилом в очках, которое косолапо топало вперед, глядя в пол. С собой чудило волокло ноутбук.
- Эй, брателла!... – начал было раскручивать тему Витюха. Илюха велел ему заглохнуть и не поднимать шухер раньше времени. Чудило пролезло в «ворота» и покосолапило куда-то в необозримую даль. Убедившись, что других помех движению нет, Илюха подтолкнул Витюху в спину – иди, мол. Подталкивание вызвало в спинном мозгу Витюхи некий импульс, который неспешно взобрался прямо в голову. Витюха как раз поравнялся с дежурной, и здесь вспомнил очень важную вещь.
- Слышь, Илья! – жутким басом произнес он, оборачиваясь к приятелю. – А у нас с тобой вообще стволы есть или как?
Дежурная упала в обморок.
Примерно в это же время Оля Фиалковская выпала из такси напротив здания аэропорта, зацепившись за что-то носком туфли при попытке покинуть авто.
Возникшая из-за обморока сотрудницы службы безопасности небольшая суматоха позволила Эдику и Стасику проскользнуть почти незамеченными через соседние турникеты. Впрочем, им нечего было скрывать – их интеллектуально-психологическое оружие не определялось никакими детекторами и оделось в такую мини-юбку, что безопасникам сразу стало не до работы. С высоко поднятой головой Ланочка миновала контроль и остановилась, поджидая братцев.
Абдуле и Салим-Джабару не повезло больше всех: мгновенно опознав в них арабов, дежурные затолкали их в потайную комнату и подвергли всем видам обыска. В том числе и самым кошмарным, о коих упоминал повидавший жизнь Витюха. Арабы стоически перенесли шмон и удалились, возмущаясь расовой дискриминацией. Им даже вернули изъятые было ножики для резки бумаги.
- Кстати, а для чего это? – на всякий случай спросил офицер СБ.
- Бумага рэзат буду, панятна? – огрызнулся Салим-Джабар, пряча нож в карман. – Пашлы, Абдула!
- Куда?
- На самолэт лэтэт, башка с дыркой!
Стоя у трапа «Боинга», Витюха выспрашивал Илюху:
- Слышь, Илья, а че за кекс к тебе подходил в комбинезоне? Чё ты с ним тёр? Может, прессануть его, пока не улетели?
- Это, если не узнал, Михася, срок же вместе мотали. Во, по блату сюда пристроился чемоданы возить. У него кое-что было припрятано, и он мне это отдал.
- Чё отдал?
Илюха встал вплотную к Витюхе и молча показал внутренний карман пиджака.
- Оба-на, «Токарев»! – восхитился Витюха.
- Точняк, не Шуфутинский. Ща мы с тобой замутим – дай только взлететь.
- Дело базланишь. Илюх, а как мы его узнаем, Питона? Мы ж с ним не пересекались…
- Ну ты ваще, его ж по телеку показывали. До кучи его с вертухаем отдельно посадят.
На регистрацию Олечка прибежала последней – она забыла дома свой билет, и ей пришлось возвращаться.
-3-
«Боинг-737» покинул зону ответственности аэропорта Шереметьево и носом кверху вошел в кучевые облака.
В салоне Виталичка Коржов с ноутбуком и джойстиком тоже покинул шереметьевскую зону и программировал автопилот флайтсимулятора. Других пассажиров он вообще не замечал. Через два ряда от него Ланочка инструктировала Эдика и Стасика перед началом операции. Те смотрели кузине в рот и внимали каждому ее слову.
Олечка умильно наблюдала за стюардессами, ожидая, когда те предложат покушать.
Абдула и Салим-Джабар сидели в передней части салона и делали вид, что их ничего не колышет. Про себя они читали молитвы по-арабски.
Илюха с Витюхой готовились к активным действиям. Сначала требовалось вырубить тощего интерполовского конвоира, потом – скрутить Питона, а уж после - идти базарить с летчиками.
Питону, похоже, скручивание особо не требовалось – он выглядел так, словно перед отправкой его напичкали транквилизаторами. Свесив голову на грудь, бывший авторитет откровенно дрых – если только не прикидывался, конечно. Конвоира явно укачало, и он не выпускал из рук бумажный пакет.
- Надо долбануть ему по репе! – хрипло шипел Илюха на ухо Витюхе.
- Щаз долбану.
- Так иди, чего застрял?
- А чем долбануть-то, Илья?
- Да хоть локтем, хоть чем, главное – чтобы потом он не вставал.
- Слышь, а волыну мне дай. Я его волыной… - прежде чем Илюха успел среагировать, Витюха уже запустил руку в его карман.
- Э-э, дубина, ты поаккуратнее, я ж патрон дослал!
Юрик Курилков оттянул и отпустил свои подтяжки. Хлопс!
- Нинусик, ну поцелуй же меня, на удачу, - сказал он, проверив «вторую» зажигалку. – Сейчас шугану экипаж – и нас ждет Новая Зеландия! И еще потребуем выкуп за жизни пассажиров.
- Юрик, а ты уверен, что получится? – дрожащим голосом спросила Ниночка.
- Конечно, уверен, любовь-морковь! Вот смотри…
- Юрик, лучше ты смотри, - Ниночка повела глазами куда-то в сторону. Юрик обернулся в заданном направлении – огромный жлоб двигался по проходу… с пистолетом в руках.
Рванув интерполовца за пиджак, Витюха выдернул его из кресла и уронил на пол. Занятый бумажным пакетом и своей морской болезнью, охранник физически не мог решать две задачи сразу; возвышаясь над поверженным, Витюха примеривался, куда бы лучше врезать рукоятью «Токаря».
- Эй, а в чем заморочка? – Оля попыталась встать, но ремень безопасности тут же усадил ее обратно.
- Аллё, здоровый! – заорал Стасик, который с бандитами, как известно, церемониться не привык. – Ты чё, блин?!!!
- Немедленно прекратите хулиганить на борту! – потребовала стюардесса с тележкой – закуски до Фиалковской так и не доехали.
- Вашу мать! – добавил Юрик Курилков.
- Не делайте того, что вы делаете! – Олечка безуспешно боролась с застежкой ремня, расстегнув пока только собственный пояс.
- Ну-ка все ЗАТКНУЛИСЬ!!! – взревел со своего места Илюха. – Самолет захвачен!!!
В тамбуре другая стюардесса схватилась за трубку интеркома, чтобы нажаловаться командиру. Тут-то Витюха и огрел свою жертву пистолетом по затылку – что, естественно, повлекло за собой выстрел.
- В салоне какая-то буча, - сказал второй пилот, прислушиваясь.
- Ну, началась дискотека в колхозе, - процедил капитан. – Наверняка этот, который с зажигалкой, чудит…
- Кто – с зажигалкой?
- Да у нас пассажир какой-то чокнутый и с зажигалкой в виде пистолета. Меня эсбэшники предупре…
В салоне громыхнуло. Прошив две переборки и выцепив из руки стюардессы переговорное устройство, пуля застряла в двери кокпита. Летчики синхронно обернулись.
- Ты мне хочешь сказать – это он из зажигалки так ф**ачит? – ошарашено спросил второй пилот.
В салоне действительно началась буча. Здесь не много не мало делили «Боинг».
- А я сказал – самолет захвачен!!! – драл глотку Илюха, отыскивая на шее безжизненного Питона сонную артерию.
- Да, захвачен, только – НАМИ!!! – с пеной у рта доказывал Стасик.
- Какими еще нами?!!! Всё, место забито, пошли на хер!!!
- Ща ты пойдешь, хрен моржовый!!! – Ланочка дернула кузена за рукав – до такой степени зарываться не следовало.
- Ты чё сказал, шелупонь? – Витёк футбольным пасом отбросил с дороги интерполовца.
- Так, ну-ка тихо! – Ланочка выскочила вперед. – Нам ваш ствол по барабану, у нас полный багажник нитроглицерина, понятно? Сработает… - она достала из сумочки свой сотовик, - сработает по сигналу с телефона! Рыпнетесь – взорву!
- Ты посмотри-ка, блондинка в законе нашлась! – рыкнул Илюха, лихорадочно думая, чего делать дальше.
- А у меня тоже ствол!!! – хищно оскалился Юрик Курилков, тыча во все стороны зажигалкой. – И вообще, самолет – наш, мой и жены.
- Он псих, он всех завалит! – пискнула Ниночка из-под Юркиной руки.
- Еще один, блин, - заржал Илюха. – Слышь, мужик, тебя ж с этой хренью через детектор пропустили!
- Тогда была другая хрень, - нашелся Юрик. – А эта хрень – настоящая!
Илюха открыл и закрыл рот. Как знать – может, не только у них с Витюхой были свои люди на летном поле.
Олечка замахала руками.
- Послушайте! Простите… Соррьки, извините, пожалуйста! Вы не могли бы немного помолчать?
Спорщики заинтересованно на нее уставились.
- Девушка, - подозвала Оля стюардессу. – Будьте любезны, помогите мне расстегнуть эту штуковину…
Стюардесса, как во сне, пошла расстегивать штуковину. Вот же сумасшедший дом с крылышками.
Крики возобновились с новой силой. Под шумок Салим-Джабар объяснял Абдуле, что красную ленту надо вязать на голову, а не на коленку – иначе подумают, что он не смертник, а склеротик.
- Сигнал бедствия принял, код ответчика семь-шестьсот, - голос у диспетчера был такой невозмутимый, словно эту фразу он выучил еще в школе. – Что у вас там – буйный пассажир?
- Да они все там буйные, - невнятно ответил капитан. Насколько он успел понять, не-террористов в самолете не было.
Дверь кабины приоткрылась и внутрь заглянула взлохмаченная голова в очках с толстыми линзами. Это Виталичка, воспользовавшись неразберихой, положил на сидение свой ноутбук и отправился «на огонёк», бочком протиснувшись мимо двоих арабов.
- Ребят, вам помощь не нужна? – спросил он.
- А тебе чего? – взъярился второй пилот.
- Я бы порулил…
- Ты бы отвалил!
- А панели можно посмотреть? Я, типа, в симуляторе летаю…
- Дверь с той стороны закрой! А то ща полетишь без симулятора! И без парашюта. Закрой, кому сказал…
…Освободившись от ремня безопасности, Олечка смогла полноценно принять участие в дискуссии. В которую, однако, уже включились двое арабов с передних кресел.
- Аллах Акбар! – начал своё выступление Абдула. – Самалэт мы захватилы! Мы… эта-а… Забыл.
- Воины Аллаха, - подсказал Салим-Джабар. – Джихад!!! – рявкнул он так, что все вздрогнули, а на потолке мигнула лампа.
- Ох ты ж посмотри ж! – Ланочка артистично подбоченилась. – А чем ты, Бюль-Бюль Оглы, докажешь, что захватил НАШ самолет?
- У мэна нож, бумага рэзат, - Салим-Джабар продемонстрировал обществу ножик.
- Засунь его себе, знаешь, куда… - расщедрился на совет Витюха.
- Зато мы можем управлат «Боинг», - пригрозил Абдула. – А экипаж мы сейчас зарэзат! И вести самолэт Пентагон…
- Кремль, - поправил Салим-Джабар.
- Я знай, - обнадежил его Абдула.
- Послушайте! Подождите! – Все снова воззрились на пышную пассажирку в брючках-клеш – опять ведь руками размахалась, еще зашибет кого. – Минуточку! – Оля прочистила горло. – Послушайте, мы же всё-таки в самолете. Давайте больше не будем стрелять из пистолета…
- А ты-то кто такая? – потребовал ответа Илюха, единогласно избравший себя председателем собрания. – Террористка или заложница? Витюха, стрельни по ней из пистолета…
Перегнувшись через спинку своего сидения, Олечка выхватила у Витюхи пистолет и передернула затвор, как ее учила бабушка – в прошлом партизанка.
- Так, всё-всё, хватит-хватит! – прикрикнула она. – Мне это надоело, самолет больше никто не захватывает.
- Девушка, пистолетик отдайте, - скомандовала Ланочка. – И быстро, а то огребете пулю в кофточку.
Оля пожала плечами и вернула Витюхе оружие. Витюха конвульсивно вцепился в рукоятку.
- Ты кому ствол отдала, дурища??? – застонала Ланочка. – Надо же было мне его!
Олечка оглянулась – ничего стреляющего у девушки с платиновыми волосами не имелось. «Из чего она, спрашивается, собиралась меня застрелить?» - подумала Олечка и, перегнувшись через сидение, снова отобрала у Витюхи пистолет. Глядя на свои опустевшие руки, Витюха тут же на месте познал все радости столбняка.
- Аллах Акбар! – ненавязчиво напомнил о своем присутствии Салим-Джабар.
- Вот именно, - вежливо кивнула ему Оля. – Послушайте, подождите! Не будем ругаться…
- Да я тебя ща так обругаю, - потеряв всякое терпение, Илюха рванулся к наглой бабе в клешах. Оля с перепугу задела пусковик, Илюха словил коленкой пулю.
- УА-А-А-А-А!!!!!! – взвыл он, падая на пол. – Ты же сказала – из пистолета больше не стреляем!!!
Фиалковская, сама удивленная не меньше Илюхи, осмотрела дымящийся «Токарев».
- Ну вот… - объяснила она, понимая, что надо хоть что-то сказать. – Оказывается, стреляем…
- Операция «Воздух» идет полным ходом, - доложил начальству полковник ФСБ. – Объект с охраной уже в самолете, причем самолет уже захвачен террористами. Какими? Да трудно сказать. Экипаж, по ходу, вообще рехнулся от горя. Несут какой-то бред.
- Ладно, это уже дело для пэвэошников, - принял трудное решение начальник. – Разворачивайте наземную операцию.
- Есть!
Полковник снял трубку другого телефона и скомандовал:
- Готовьте отъезжающих.
«Боинг» как-то неуклюже перевалился с крыла на крыло, потом вспорхнул утиным перышком, после чего провалился вниз. Террористы тоже запорхали перышками. Стюардесса оперлась о тележку и вместе с ней уехала в тамбур, где как следует придавила свою напарницу. Ор поднялся невообразимый.
- Мы падаем, падаем, ПАДАЕМ!!!!!!
- Послушайте, - упрашивала паникеров Олечка. – Подождите, вы можете не кричать? А то я сама себя не слышу…
Турбины остервенело взвыли, самолет снова пошел вверх, потом выровнялся и полетел дальше. Вой плавно стих.
- Мы что, уже не падаем? – простонал с пола Илюха.
- Нет, Илья, мы уже упали, - хмуро пошутил Витюха.
За иллюминаторами клубились облака.
- Послушайте, - Оля уже успела надорвать себе голосовые связки. – Успокойтесь и не кричите. Девушка, - позвала она стюардессу. – Загляните к летчикам, скажите – у нас всё под контролем.
- У вас, может, и под контролем, а я руку вывихнула, - обломала ее стюардесса. – А у Алёны вообще – травма головы. – Алёна быстро-быстро закивала под тележкой. При этом – Оля могла бы поклясться – пострадавшая что-то с чавканьем жевала.
- Ладно, зайду сама попозже, - пробормотала Оля. – Господа, послушайте, - она замахала руками. – Подождите, я хочу спросить…
Виталичка Коржов косолапой тенью выбрался из кабины, не бросаясь в глаза, занял своё место и вновь откинул крышку ноутбука.
-4-
- Слушайте, ну я же серьезно… - Олечка не теряла надежды добиться понимания со стороны террористов. – Это важно…
- Вы только не машите так пистолетом, а то всех перестреляете, - посоветовал Юрик, почесывая Ниночку за ухом. – Тогда уже всё будет неважно.
Илюха с пола выдал несколько красочных реплик в адрес самозванки, лишившей его последнего «Токаря». Ланочка недовольно прикрыла уши ладошками.
- Извините, у вас такая артикуляция нечеткая, - распереживалась Оля. – В общем, я ничего не поняла.
- Наглая корова, - в двух словах объяснил Витюха.
Олечка повела пистолетом, и Витюха торопливо поднял руки – не убивайте, сдаюсь.
- Эй, мы захватыт самолэт! - донеслось с дальнего конца салона. – Джихад, Аллах Акбар!
- Да подождите вы, - попросила Олечка. – Давайте разберемся. Как я успела заметить, у всех есть какие-то причины заявлять о захвате. Начнем с вас, - она дружелюбно улыбнулась Витюхе. – Вы вооружены пистолетом…
- Теперь уже ВЫ вооружены. НАШИМ пистолетом, - тонко подметил Витюха. – Харэ, Илья, не нуди, кому легко.
- Ясно, - согласилась Оля. – Значит, вы отпадаете. Ура. Теперь – вы.
- А что – я? – Юрик Курилков посмотрел на нее волком. – Я – как все.
- Не хотите отдать мне своё оружие? Между про, я курьер… то есть, агент Интерпола.
- Не хочу.
Ланочка, держа на виду свой мобильник, извлекла из сумочки пачку сигарет.
- Зажигалки ни у кого не будет? – она обвела товарищей по воздушному терроризму просительным взглядом. – Я знаю, что нельзя, просто очень нервничаю.
Юрик механически дал Ланочке прикурить.
- Э, чувак! – Стасик не упустил случая блеснуть наблюдательностью. – Или у тебя огнемёт, или Ланка только что прикурила от твоей пушки!
- Ой… - вырвалось у Оли. – Ладно, значит вы тоже не в счет. – Юрик пристыжено спрятался за Ниночку. – Ну, а вы, девушка…
- Лана.
- Ага, а вы, Лана, что-то говорили про негро… ниггеро… …троглицерин?
- А что вам не нравится? – вызывающе спросила Ланочка. – Да мы столько этого глицерина в багаж сдали – если нажму на кнопочку, все спутники из космоса попадают…
- Нет! Не нажимайте! – взмолилась Олечка. – Я просто спросила. Но, знаете ли, а для чего вам это нужно?
- Для того! Нам нужен вот этот уродец, - Ланочка показала на Питона. Тот не реагировал абсолютно никак. – Он нашу тётку троюродную замучил до смерти…
- Какая трагедия для вашей семьи! - потрясенно сказала Оля.
- …и еще заныкал наши фамильные драгоценности. Ну, мы хотим в Лондоне его самого заныкать и расколоть. Если нас не выпустят вместе с ним – взорвем самолет.
- Илья, ты слышал? – спросил Витюха приятеля. – Они собрались Питона колоть! Да он вообще боли не чувствует…
- Им надо эту лошадиху подпрячь, - отозвался Илюха, утыкаясь лицом в коврик и держась за простреленную коленку. – Я вот уже готов колоться по любым вопросам. Хочешь, чистуху подпишу, что Талькова завалил? Кстати, кому там наш Питон понадобился? Сейчас вот встану – на куски порву!
- Да вы охамели! – разозлилась Ланочка. – Самолет ваш, Питон – ваш… А живого Чубайса на день рожденья не хотите?
Некоторое время Фиалковская безуспешно пыталась угомонить враждующие стороны.
- Скажите, а вам-то зачем этот уголовник? – спросила она Витюху, когда стало немного потише.
- Мы собирались сдать его Ваде-Одесситу, из Варшавы. У Вади с этим козлом свои счеты. Нам бы отвалили кучу евро, вон, Илюха обещал…
- А мы просто хотели слетать в Новую Зеландию! – всхлипнула Ниночка. – Всё так хорошо шло, а тут – вы… все… блин.
- Хорошо, поняла. – Олечка задумчиво почесала саму себя за ухом пистолетом. К глубокому разочарованию присутствующих, «Токарев» при этом не выстрелил. – Но, господа…
- АЛЛАХ АКБАР!!!
- Да-да, сейчас и до вас дойдём. Я хочу сказать, господа, с ним же что-то не в порядке, вы не замечаете?
С Питоном точно было что-то не в порядке. Потому что с настолько фиолетовым лицом человек не может быть живым по определению. Жестом велев Витюхе подвинуться самому и подвинуть Илюху, Олечка приблизилась к Питону, всмотрелась в него, подняла одно веко, пощупала пульс.
- Соррьки, закрывающие скобочки… но он… в общем, умер, - сообщила она печальную новость. И, пока информация доходила до заинтересованных сторон, развила свою мысль. – И вообще, это не тот Питон. То есть, это вообще другой человек. Этот… я видела его фотографию, этот труп, он – торговец наркотиками. Вернее, торговал наркотиками, пока был жив. Он из Англии. Его взяли в Москве и должны были передать Скотленд-Ярду. Но, наверное, ему перед отлетом кто-то «дозу» подсунул…
- А где же тогда сам Питон??? – истерически взвизгнула Ланочка, роняя на пол окурок.
…Пока в «Боинге» гасили небольшой пожар, в глухом московском дворе полковник ФСБ из табельного оружия погасил четверых своих сослуживцев. Затем он снял с Питона наручники и отдал ему барсетку с деньгами и документами.
- Всё, как договорились, - сказал полковник. – Паспорт на имя Семёна Шапиро, наличные, водительские права. Тачка – за тем домом, старая «девятка» - всё по заказу. В Питере тебя встретят мои ребята, гонорар за наше сотрудничество передашь им. И не вздумай меня как-нибудь наколоть, Питон – из-под земли достану.
Питон с удовольствием потянулся – после долгого кружения по МКАД (отрывались от «хвоста», как уверял полковник коллег) у него затекло туловище. Настоящий Питон выглядел гораздо страшнее своего «двойника» с рейса Шереметьево-Хитроу, внешнее сходство было только самым общим. По одному злому прищуру понятно – отморозок.
- Кстати, отвлекающий манёвр действительно сработал, - сказал полковник. – Кто-то захватил самолет, в котором мы как бы тебя к англичанам отправили. Я думаю – твои кореша бывшие. Не даром я дезу сливал туда и сюда.
- А я тебе про что говорил, - лениво бросил Питон. – Кого вместо меня-то подсунули?
- Да, наркошу одного из Англии, чтоб охранника порожняком не гонять.
- Ладно, братуха, не болей. До встречи в Питере, я там теперь надолго. – И Питон ушел.
Полковнику еще оставалось отогнать бронированный микроавтобус куда-нибудь подальше от города и избавиться от трупов. Он повернул ключ зажигания и вдруг сообрази, что Питон вовсе никуда и не ушел – вот же его морда в зеркале виднеется!
Мощным ударом монтировки снеся полковнику половину головы, Питон тщательно затолкал обмякшее тело в кабину, захлопнул дверцу и только после этого отправился разыскивать свою «шестерку». Через двадцать минут он уже выехал из Москвы в северо-западном направлении…
- Послушайте, - сказала Олечка, помахивая пистолетом – она совсем забыла, что держит его в руке. – У меня есть предложение! Давайте помиримся и закончим на этом дело. Пока оно само не кончилось плохо. Вот вышлют за нами парочку истребителей с ракетами – посмотрим, что вы тогда запоёте. А так мы просто сделаем вид, что ничего не было…
- ХРЫ… БЭ-Э-Э-Э!!!!!! – конвоир, закинутый пинком куда-то между рядами кресел, подал признак жизни.
- Так че – мы в пролёте, что ли? – Ланочка никак не могла поверить, что Питон не только мёртвый, да к тому же и вообще не тот, какой был нужен.
- В полнейшем, подруга, - подтвердил правильность ее предположений Витюха. – Как и все мы.
- А мы хотели в Новую Зеландию… - Ниночка утерла горькие слёзы.
- Ну, вам-то легче всех, - утешила ее Оля. – Просто в другой раз слетаете.
- Как срок мотать закончите, - весело пошутил Стасик.
- Ну, а теперь… извините, пожалуйста, - заметила Оля Виталичку с ноутбуком, - а у вас никаких планов на самолет не было?
Виталичка отмахнулся от нее, как от мухи – лично он уже заходил на посадку. Ночью. В сложных метеоусловиях.
- Простите, что побеспокоила, - кротко сказала Оля. – А теперь я схожу к пилотам и объясню, что всё у нас нормально.
- Аллах Акбар!!! – наткнулась она на дикий вопль Салим-Джабара. – Ты ныкуда не пойдешь, нэвэрная собака!!! У мэна ест нож, бумага резат!!! Я прэдупрэждал!!! Мы идём рэзат пилот, потом садить штурвал и лэтэт Кремль!
Он яростно взмахнул ножом, и Оля флегматично отстранилась. Про «Токарев» она по-прежнему не помнила.
- У мэна тоже ест нож!!! – поддержал начинание Салим-Джабара Абдула. – Тоже бумага рэзат… - он покопался в своих карманах, но не нашел ничего, кроме Корана и носового платка. – Салим-Джабар, я нож потерял!
- Вот видите! – обрадовалась Оля. – Значит, у вас только один нож! Кста, вот Аделинка… она моя лучшая подруга… тоже мусульманка, она говорит – хороший мусульманин всегда против насилия. А вы тут что творите, ну хватит вам уже! Ну, очень вас прошу! Ну, Аллах Акбар же! Да вы до Москвы и не долетите, потому что нас собьют…
- Тогда мы падать на русский дэрэвня и давить много нэвэрный русский собак! – несгибаемый Салим-Джабар предусмотрел всё-всё, а история про Аделинку, которая «тоже мусульманка», его не тронула. – Я слышал, этот жэншын, - острием ножа он ткнул в сторону Ланочки-поджигательницы, - говорить: глицерин. Гдэ упадём, будэт много взрыв и пламэн! Аллах Акбар!
- Да ни хрена твой Аллах не акбар!!! – выпалила зарёванная Ланочка. – Короче, нет у нас никакого глицерина… Это я пошутила.
- Ланк, ты всё равно самая клёвая, - Эдик погладил кузину по гладкому бедру, и Лана порывисто заключила обоих братьев в объятья…
Осторожно обойдя стороной стюардесс, спрятавшихся от разборки за тележкой, Олечка открыла дверь кокпита и исчезла внутри. Когда меньше чем через минуту она вернулась в салон, на ходу убирая в карман брюк пистолет, угонщики самолета еще переживали, каждый по-своему, личные трагедии.
- Извините, - растеряно сказала Олечка. – Простите, я извиняюсь, можно минутку внимания? Спасибо… Послушайте, я, кажется, упустила какую-то деталь, но, пожалуйста, не могли бы вы мне сказать – кто и когда успел убить обоих пилотов?
-5-
Стюардессы вскочили на ноги с такой легкостью, словно тележка вовсе не мешала им двигаться.
- Что значит – убить обоих пилотов? – спросила Ниночка. – Вы хотите сказать, что кто-то убил пилотов?
- Ну да. Им обоим… простите… перерезали горло. Или горла – не помню, как правильно, если во множественном числе.
Витюха, тащивший Илюху к диванчику – чисто полежать - выпустил приятеля из рук, и тот, ударившись об пол коленкой, лишился голоса от боли.
- Это Аллах Акбар сделал, точно говорю, - зловеще произнес Витюха. – Вот я ему щаз башку-то оторву…
- Нэвэрный русский пёс!!! – Салим-Джабар приготовил к бою нож для резки бумаги.
- Точно, это его работа! – Стасик вскочил с места, оставив томную Ланочку в полном распоряжении Эдика. – Они ведь сами сказали – «Будэм пилот рэзат, у нас нож для бумаги есть»! Замочить гниду!!!
Олечка как могла быстро вклинилась между противниками. Витюха злобно сплюнул – во встала, не пройдешь, не перепрыгнешь.
- Подождите, послушайте! – сказала она. – Послушайте. Господа мусульмане к кабине не приближались, уж это я точно помню. Успокойтесь, сядьте, - миролюбиво сказала она Витюхе, за спиной которого виднелся Стасик. – Сядьте, успокойтесь, - она повернулась к Абдуле с Салим-Джабаром. - Я понимаю, что все вы расстроены, но давайте не ссориться заново…
- Не ссориться?!!! – Ланочка очнулась от чар Эдика и мигом осознала реальность и собственные перспективы на ближайшее будущее. – Значит, мы разобьемся, да??? Минутку… - изящным движением она оправила на себе юбочку. – А почему мы до сих пор не разбились?
- Мы летим на автопилоте, - просветил ее Стасик. – А разобьемся, когда закончится топливо. Но персонально мне от этого не легче.
Витюха скроил угрюмое лицо.
- Найду, кто это сделал – кишки выпущу, - поклялся он.
- Я нэ дэлал, - проворчал Салим-Джабар. – Абдула, нэ ты?
- Что – нэ ты?
- Экипаж нэ ты зарэзал, шайтан тэбэ в…
- А? Нэт, нэ я… («Кажется», - добавил он вполголоса).
- Если никто не посадит долбанный самолет, нам всем крышка, - сказал Витюха. – Блин, я еще молодой, чтобы подыхать. Оба-на! – его внимание привлекла картинка на мониторе ноутбука, от которого не отрывался безучастный к происходящему Виталичка. – Народ! Да у нас тут гений компьютерных леталок! Слышь, гений! Ты самолет садить умеешь?
Виталичка отмахнулся. Но если от Фиалковской можно было отмахиваться – за свою жизнь она успела к этому привыкнуть – то реальный пацан Витюха такого отношения к себе не позволял. Мощной рукой схватив Виталичку за мешковатую шкирку, он поднял беднягу в воздух и поставил его на ноги перед собой.
- Ну ты, чмо косолапое…
Ноутбук упал с одной стороны от Виталички. С другой упали джойстик и очки.
Возле его кроссовок упал окровавленный нож для бумаги.
- Вот это ни хрена себе… - прокомментировал новый поворот Витюха, поднимая нож. – Так это, значит, ты, с**а косолапая, мало того, что в аэропорту меня подрезал, так ты еще и киллер?
- Тихо-тихо, - Оля уже была на месте. – Спокойно-спокойно. Давайте обойдемся без насилия. Извините, - она мягко похлопала Виталичку ладошкой по плечу. – Простите, но зачем вы это сделали? Вам-то какой смысл?
Виталичка поднял на нее остекленевшие глаза.
- Я зашел к ним в кабину… - чуть слышно ответил он. – Я попросил, чтоб мне дали порулить. А они… они мне сказали, чтобы я отвалил. А я всю жизнь об этом мечтал, понимаете?! – его голос окреп, наполняясь силой. – Они меня выгнали, даже не дали посмотреть на приборы!!! Они… МЕНЯ ВЫНУДИЛИ!!!!!!
- Вы что… - догадалась Олечка, - вы убили экипаж и попробовали сами взять управление?
- Да… Я попробовал, но самолет вел себя по-дурацки… не как на компе… он как-то неправильно сделан… Я даже пытался с диспом поговорить, но он какую-то лажу гнал. Я бросил эту фигню и вернулся доигрывать в симулятор.
Наступила мертвая тишина. Оля чувствовала, что микроклимат в салоне накаляется и что провокролития… то есть, кровопролития… видимо, не избежать. Сзади агрессивно пыхтел Витюха.
- Подождите, минуточку, давайте не будем… - попросила Оля. – Но… откуда у вас этот нож?
- Когда я шел в кабину, я проходил мимо этих… ну, воинов джихада. Нож торчал у одного из кармана, и я его взял… чисто случайно. Я не хотел!
- Ну всё, с меня хватит, - Витюха вырвал «Токарев» из кармана Олечки и толкнул ее в сторону. Без толку – это не гири тягать, тем более Фиалковская уже не влезала в любимые брючки. – Ну-ка подвинься, ты, тушенка!!! Я эту тварь ща по всем стенкам размажу!!! А потом перестреляю всех, кого захочу, тебя первую! А потом выпью всю водку, какая тут есть, и сдохну, как пацан, а не как лох!!!
Олечка несильно лягнулась ногой. Витюхе пришлось выпустить пистолет, чтобы обеими руками схватиться за своё отбитое… уже, кажется, не достоинство.
- Послушайте, извините, соррьки, - тихо сказала ему Оля. – Давайте не будем никого убивать. Его и так… заберут в психушку. Он же больной. – Она подняла пистолет. – Я пойду в кабину и попробую что-нибудь сделать. Главное, вы мне не мешайте. И не ссорьтесь без меня, ага?
Ответом ей была длинная цитата из словаря русских матерных выражений – всё, что мог сказать по этому поводу лишившийся самого дорогого Витюха.
При посильной помощи Эдика и Стасика освободив кабину от совершенно не нужных там трупов, Олечка осторожно уселась в левое пилотское кресло, стараясь не испачкаться в крови (всё равно же испачкалась!), и, вообразив себя летчиком, установила связь с наземным контролем.
- Это рейс Москва-Лондон, номера не знаю, - заговорила она в микрофон. – У нас тут была опасная ситуация, но сейчас всё как бы в порядке…
- Это хорошо, - немедленно ответил ей диспетчер. – Настройтесь на радиочастоту…
- Подождите, я не сказала самого главного. Экипаж погиб, а я не умею пилотировать самолет.
- А это уже плохо.
- Так хорошо или плохо? – встревожилась Олечка.
- Скорее, плохо, - сообщил диспетчер, явно с кем-то посоветовавшись. – У нас тут военные, они спрашивают, кто вы и чего хотите.
- Я – Оля Фиалковская… Я хочу только приземлиться, больше мне ничего не надо.
- А что насчет террористов?
- Террористов у нас нет, - добросердечная Олечка отмазала всех, кого могла, - но, - чувство гражданского долга не позволило ей промолчать, - один из пассажиров убил Талькова. Он сам в этом признался.
- Хорошо, никуда не уходите, мы вас скоро вызовем.
- А куда я уйду? – пожала плечами Оля. – Вызывайте. Буду ждать.
- Я разговаривал с какой-то Фиалковской, - доложил диспетчер командованию оперативного штаба.
- Фиалковская, Фиалковская… - пробормотал генерал ПВО. – Где-то я про нее слышал…
- Да ты про всех слышал, тебе уже лечиться пора, - поддел его другой генерал. – Правда, я тоже про нее где-то слышал… Ну, а кроме своей фамилии она ничего не сказала?
- Террористов в самолете нет, но экипаж почему-то погиб. А, вот, точно – она говорит, у них там убийца Талькова. Возможно, это он.
- Тогда точно надо валить их ракетами, - забеспокоился первый генерал. – Мало ли, какие у них там еще убийцы…
- Понятно. Мне так ей и сказать – будем валить ракетами?
- Так и говори, чего деликатничать.
- О, нет, ну огромное пожалуйста!!! – взмолилась Олечка. – Не надо нас ракетами, ну пли-и-и-и-и-и-из! Здесь же люди! Они хорошие… а, забыла сказать – тут один мальчик, это он зарезал летчиков ножом. Но все остальные – очень милые! Здесь муж с женой, они хотели посмотреть Новую Зеландию, но, но… Я очень прошу, - добавила она, переведя дыхание. – Не сбивайте нас. Я попробую приземлиться. Я обещаю, что при этом никто не погибнет.
Фраза получилась довольно убедительной – Оля целых одиннадцать лет «ставила голос», обещая родителям не получать больше двоек в четверти.
- Ни ф**а себе – милые! – заорал генерал ПВО на диспетчера. – Очень это мило, что какой-то сопляк, оказывается, перерезал весь экипаж!
- Не весь, там еще стюардессы остались, - рискнул диспетчер разрядить обстановку. – Да ну вас на хрен, товарищи генералы! Хотите их сбить – сами ей об этом и говорите. И скажите еще – пусть она борт отведёт подальше от населенной местности, а то еще на земле покойников не оберемся! А моё дело – контроль полетов, а не смертные приговоры по радио сообщать.
- Слушай, Петрович, может, действительно, ну их в баню, - предложил генерал номер два. – Пусть эта баба садится, как может, а там мы их быстро накроем. Если террористов найдем, тут же их в ближайший сортир – и мочить. А людей-то чего зря гробить, это ж какой грех на душу…
- Ну-ну, - скептически ответил Петрович. – Только, ежли они посреди Москвы свалятся – чур, меня тут вообще не было. Ну чего, контролер, - дал он отмашку диспетчеру, - вперёд. Контролируй.
- Новая Зеландия, - задумчиво произнес он, выходя на свежий воздух, чтобы перекурить. – И кто там в Зеландию собрался? Вроде бы рейс-то был на Лондон…
Через шесть с небольшим часов диспетчер сам был готов попросить генералов пустить в ход ракеты. Пора бы уже законодательным порядком запретить тупым бабам летать коммерческими рейсами. Вместе с диспетчером над проблемой посадки лайнера бились трое опытных капитанов гражданской авиации, и вчетвером «спасатели» накурили в помещении так, что едва могли видеть друг друга.
В кабине «Боинга» измученная Олечка честно пыталась следовать инструкциям профессионалов, хватаясь то за одно, то за другое. Но она уже начала паниковать и толком не понимала, что ей говорят и что надо делать. В результате аэробус накрутил над Московской областью гигантский километраж, постепенно вырабатывая всё содержимое топливных баков.
Будь у Оли хоть полчаса времени без стресса, она бы подробнее вошла в роль пилота, и у нее, возможно, проявились бы из ниоткуда необходимые знания и навыки. Но времени не было, а был один сплошной стресс.
- Послушайте, соррьки, - устало сказала она, получив очередное распоряжение. – Вы что-то совсем меня запутали. Здесь так много этих кнопочек… Я… И у меня почему-то горит красная табличка «Лефт фьюел эмпти». Это в каком смысле – «эмпти»?
- Это в смысле, что сейчас левый движок отрубится, - загробным голосом ответили ей с земли.
- Да, точно, - на панели зажглась другая красная табличка. – Слушайте, я извиняюсь, вот… но что это значит?
Объяснений, впрочем, не потребовалось, потому что сразу после левого двигателя заглох правый. Самолет зарылся носом в набегающий поток и понесся к земле. Из салона раздался дружный вопль, а на приборной доске вспыхнуло много-много красных табличек и лампочек…
- Кирдык, горючка вышла, - сказал один из опытных капитанов, снимая гарнитуру. – Сколько ж можно было над Москвой кружить… Грёбнутся на Ленинградке. Высылайте километр на шестидесятый пожарных и спасателей. Менты сами приедут, можно им даже не звонить.
- Вот у меня, помню, тоже такое было, - пустился в воспоминания другой капитан. – Идем эшелоном одиннадцать двести, вдруг – бах! – оба движка в отрубе. Я тогда…
- Так это ты тогда, - сурово прервал ветерана третий капитан. – А там сейчас не ты, а девка. Без опыта. И, блин, кажется, без мозгов.
…Вдавленная в кресло перегрузкой, Олечка, зажмурившись, тщетно пыталась воспроизвести в уме хоть какую-нибудь молитву. Но это ей быстро надоело.
- В кино девчонки всегда сажают самолеты, и без всякого экипажа, - вслух сказала она, открывая глаза. – Это нормальная практика, и я не должна этого бояться.
Но девчонки из кино – стройные худые красотки. А она по условиям контракта уже не в состоянии натянуть любимые брючки-клеш.
- Да ладно, - возразила она себе. – Неужели мне это серьезно может помешать?
«Боинг» тряхануло так, что он чуть не развалился.
- Нет!!! – в отчаянии закричала Оля. – Это не моя работа – «Боинги» сажать! Я умею только возить документы!!!
«Зато ты сейчас об шоссе та-а-а-ак долбанешься! - весело предупредил ее внутренний голос. – Твои мама с папой похоронят тебя в маленьком пакетике».
- А почему в маленьком? – жалобно спросила Олечка.
«Потому что в него вполне влезет всё, что от тебя останется. Ох, как же тебя сейчас порвёт, ты себе не представляешь, девочка».
Внутренний голос мог бы и помолчать. Сквозь лобовое стекло Оля прекрасно видела, что шоссе приближается с огромной скоростью, и вполне реалистично представляла себе, с какой силой самолет врежется в асфальт. Они все погибнут. И эта забавная женщина с прической в стиле восьмидесятых и в обалденных клипсах уже не увидит Новую Зеландию.
«А ты больше не сожрешь ни одного мороженого, проглотка», - дополнил картину трагедии внутренний голос.
- Ладно, - сказала Олечка. – Играть на мороженом, конечно, нечестно, но пусть будет последняя попытка. В общем, я сейчас включаю всё, что включится, и дергаю за всё, до чего дотянусь. Типа, поехали…
Это и был Олечкин звёздный час. Вернее, звёздные несколько секунд – есть мнение, что иногда настоящие блондинки ухитряются их поймать. Отвечая на беспорядочные команды управления, выпустились воздушные тормоза и закрылки, убранными остались только шасси, но как раз до этого рычага Оля не дотянулась.
«Семь-три-семь» словно завис, а потом приподнял нос к горизонту и заскользил над шоссе, медленно теряя последние метры высоты.
Задерживаться в пути, конечно, не следовало, но после всех пережитых треволнений нужно было пару раз пообедать и несколько часов поспать в мотеле. Теперь он снова гнал «шестерку» по Ленинградке.
Как будто бы всё путём, но водителя очень уж донимал звучащий откуда-то с неба гул. Впервые Питон услышал его минут десять назад, и гул всё нарастал и нарастал. Даже очко играет, блин, и что бы это могло быть?
Сзади и сверху к машине приближалось что-то большое и тяжелое.
- Б..дь, самолет, что ли?!!! – заорал Питон, пытаясь высунуться в окно. Но огромная тень уже упала на дорогу перед «шестеркой». Правой ногой авторитет еще пытался нащупать педаль тормоза, когда «Боинг» просел, в два счета раскатав автомобиль вместе с Питоном по Ленинградке. И, высекая из асфальта снопы ослепительных искр, с леденящим душу скрежетом понесся дальше.
- Оп-п-п-паньки, - сказала себе Оля, подскакивая в кресле под самый потолок и мотаясь из стороны в сторону. – П-п-п-по-моему, я кого-то раздавила.
