Как же это недавно было, вроде еще вчера все это мы делали! И все таки ТАК давно.......

Один мальчик

Ребенок должен кушать. Это девиз всех мам и бабушек известной мне части вселенной. Может быть где-то и есть продвинутые родители, которые понимают, что на самом деле ребенку не так много и нужно. А если он проголодается, то не дурак, сам попросит и слопает все за милую душу. Еще и добавку попросит, если понравится, конечно. Искренне надеюсь, что такие родители действительно бывают.

Однако мой личный опыт связан с обычными родителями, представителями самой консервативной школы воспитания. Эта школа утверждает, что ребенок не просто должен хорошо питаться. Основной постулат гласит, что ребенок должен соблюдать режим питания. Ох уж этот режим! Спи когда не хочется, вставай когда не выспался, выходи гулять когда только придумал игру для комнаты, и наоборот, отправляйся домой в самый разгар уличной потехи. А почему? Потому, что так положено по режиму. В общем не жизнь, а сплошная бюрократия. И конечно же регулярное кормление, это дело святое. Хочешь, не хочешь - лопай.

Взрослые не считают маленьких детей личностями достойными честной игры. Арсенал их грязных трюков по отношению к детям настолько велик, что его полное описание составит не один увесистый том. Ребенок должен кушать и этим сказано все. Главное запихать в него абсолютно ненужную для него, но невероятно важную для родителей еду. Применяемые для этого способы и средства обсуждению, а тем более осуждению не подлежат.

Меня сажали за стол и передо мной ставили тарелку с ненавистной молочной кашей. Я был развит не по годам и смотрел (подсматривал) по телевизору все подряд. В результате я был абсолютно уверен, что Олега Кашевого пытали именно из-за отказа есть кашу. Поэтому я тоже стискивал зубы и делал героическое лицо, как герои партизаны в гестапо. Но это не помогало. Куда там наивным немцам с их убогими методами убеждения. Они работали по старинке. А бабушка у меня была человеком творческим.

Как и в абсолютном большинстве подобных случаев, бабушка действовала исключительно с благими намерениями. Она просто рассказывала мне разные истории. Формально, все это оправдывалось великолепными результатами. Я слушал раскрыв рот, в который быстренько и заталкивалась пресловутая каша. Все было бы хорошо, если б не одна деталь.

Все рассказы начинались одинаково: "Один мальчик никогда не ел кашу...". Дальше рассказывалось о всевозможных неприятных ситуациях, в которые мальчик попадал из-за этого. Рассказы были разнообразными, но мораль была неизменна. Не съеденная вовремя тарелка каши отзывалась мальчику самыми страшными бедами.

- Ну и что? - спросите вы. - Это же классика жанра. Элементарная психология, доступная даже домохозяйкам и матерям-одиночкам.

Конечно, конечно, соглашусь я с вами. Но позвольте обратить внимание вот на что. Вы помните, как начинались все истории? "Один мальчик". Так вот, в моем понимании это был один и тот же мальчик. Его так и звали - Один Мальчик. И на этого беднягу ежедневно сыпались все горести и неприятности мира.

Теперь постарайтесь понять мое состояние. Каждый день я садился за стол и слушал рассказ об очередной катастрофе, случившейся с тем самым несчастным мальчуганом. Мне было безумно жаль его. От меня ожидалось, что я подумаю и осознаю все неправедность своего поведения, увижу страшные последствия, которыми грозит мне несъеденная каша. А я замирал от ужаса ожидая очередной напасти свалившейся на Одного Мальчика.

Как я переживал за него! Я не понимал, как тот вообще умудрился до сих пор остаться в живых. Это был мой ежедневный сериал-ужастик. Каждый день садясь за стол я со страхом ждал новых известий об Одном Мальчике. И когда бабушка произносила заветные слова я уже знал, что ничего хорошего не предвидится.

Естественно, я не поправлялся. Все калории, которые бабушка запихивала в меня, сгорали вместе с моими переживаниями. Это убеждало родителей в том, что меня надо кормить еще интенсивнее.

Чем все это закончилось? Я стал кушать кашу. Я съедал ее с молниеносной быстротой, чтобы не дать бабушке предлога начать рассказ об очередных несчастьях Одного Мальчика. В дом пришла радость - ребенок стал хорошо кушать. Я тоже был доволен, ужасные новости больше не терзали меня.

С тех пор прошло много лет. Теперь я сам взрослый и частенько мне самому приходится кормить маленького сынишку. Когда тот не ест я с садистким удовольствием рассказываю ему про одну девочку, которая не ела кашу. Отработанная схема действует безотказно - сынишка слушает мои рассказы с открытым ртом и мне удается быстро запихнуть в него кашу.

Наконец, во мне заговорила совесть и решил больше не мучить его ужастиками про Одну Девочку. В середине обеда малыш внезапно прекратил кушать и спросил меня, почему я не рассказываю про девочку, которая не ела кашу.

- Ну, видишь ли, я подумал, а вдруг тебе ее жалко, - осторожно ответил я.

- Не-а! - с набитым ртом сообщил мне карапуз. - Ты давай рассказывай. Ненавижу девчонок!

В тот же день я снял с себя обязанности кормить сына.

Август 2005
Израиль

Евгений Якубович

Самое обычное воскресное утро совсем уж стандартной ячейки общества из четырех членов: молодые мама с папой, голубоглазый ребенок нежного пола и возраста да пожилой компьютер.

- Б@ЯТЬ!!! ПОВИС!!! – раздается из той комнаты, где кроме компьютера и ребенка никого больше нет.

Молодые родители отрывают головы от подушек и смотрят друг на друга с совершенно одинаковыми выражениями на главных страницах. «Это ты?! Это твоя любимая фраза?!» – мерцают баннеры по углам.

Завернувшись в простыни, мама и папа на цыпочках пробираются к компьютерному столу. Из-под стола торчат две маленькие ножки. А две маленькие ручки неистово колотят мышку о мышкин коврик.

- Доченька! Что ты только что сказала? – дипломатично завязывает беседу папа.
- Погоди, я сама! Солнышко! Кто тут, б@ять, только что сказал «б@ять»? – интеллигентно интересуется мама.
- Компъютил – б@ять. Повис, б@ять, - доверительно делится Солнышко.

Папа поднимает одну бровь и победоносно смотрит на маму. Мама берет мастерок и начинает замуровывать собственную педагогическую халтуру:

- Доченька! Это слово… «б@ять» - нехорошее. Мама и папа произносят его, когда очень-очень сердитые. Когда им сильно хочется чего-нибудь сломать… Ну, или кого-нибудь убить… Они говорят это слово. Понимаешь, какое оно нехорошее!

Девочка смотрит на мышку в своей руке. Аккуратно кладет ее на коврик. Заглядывает в глаза папе и делает ход конем:

- А какие слОвы холосые?

Мама чешет голову и смотрит на папу. Папа трет щетину на подбородке и глядит в компьютер. Компьютер никого не хочет видеть: его на старости лет обозвали б@ядью.

- Здрасте… «Здравствуйте!» – хорошее слово, - радостно нашлась мама.
- «Спасибо!» – воодушевлено подхватил папа.
- «Пожалуйста!»
- «На здоровье!»
- «Доброе утро!»
- «С облегчением»- ой, ну это не надо. Вот сколько есть хороших слов! – поставил точку папа.

Всю неделю в маленькой семье царила идиллия. Компьютер и папа делали друг другу модернизацию, мама себе – новую стрижку, а ребенок активно осваивал новый словарь:

- Доблая утлам! – вопило дитя, распихивая родителей в шесть утра.
- С облегссением! – ехидно приветствовало оно же гостей, посетивших туалет.
- На здоловье! – светилось гордостью чадо, принося свой полный горшок к родительскому завтраку.

Очередное обыкновенное воскресенье не предвещало сюрпризов, но на многолюдной остановке общественного транспорта продавался арахис. Продавался он не сам по себе, а посредством божьего одуванчика весьма православного вида. К этой бабуле и подошла кудрявая пухленькая девочка, которая, протянув монетку, попросила «пазалуста алескаф!»
- Пасиба! – произнес херувимового вида ребенок, получив свое лакомство.
- Дай Бог тебе здоровья и твоим родителям. Какого ангела воспитали! На здоровье!
- «На здаловье» - холосее слово, - задумчиво произнес ангел. После чего нахмурил лобик, вытянул указательный пальчик и, угрожая им старушке, изрек:

- А Б@ЯТЬ – НЕХОЛОСАЕ!!!